Только для посвященных.

Триллеры Татьяны Коган и коллективы выживания (Семен Резниченко)

Татьяна Коган – восходящая звезда российской биллетристики, работающая в жанре психологического триллера. В 2014 году издательство ЭКСМО запустило новую серию автора «Чужие игры». Первый роман серии «Только для посвященных» вышел в сентябре 2014. В ноябре вышло продолжение истории, роман «Мир, где все наоборот», в январе - «Человек без сердца», в апреле - «Амнезия души». Пятый, финальный роман серии называется «Отпусти своего демона». В перспективе Татьяна может потеснить на небосклоне популярной литературы многие известные, ставшие привычными имена. И дело не только в несомненном литературном мастерстве и занимательности сюжета. Романы Коган затрагивают на редкость по-настоящему актуальную тему – проблему коллективов выживания.
Исходная точка - человек одинок и никому не нужен. Человеку никто не хочет помогать, никто не хочет его защищать, решать его проблемы. С него только хотят получать. И он, бедненький, такой же, как и все. Никому ничего, всё себе. За нас что-то лучше или хуже действуют государственные службы, иногда – волонтёрские организации. И потому мы – абсолютные и добровольные «рабы системы».
Есть ещё низкая плотность социальных связей. Как писал Эрнест Хемингуэй: «Этот был моим другом по теннису, другой – по литературе». Одни вопросы мы решаем с другими людьми, другие – с другими. Отдыхаем с третьими, люби четвёртых. Восхищаемся, ещё кем-то, желательно далёким и чуждым. И всё это вне какого-либо человеческого объединения. Вернее, мы соприкасаемся сразу со многими группами людей, чаще всего непрочными и рыхлыми.
Единые народы с более или менее едиными устоями ушли в прошлое. Представители одного народа теперь далеки друг от друга, как жители разных планет. Или как «разные биологические виды, по высказыванию Шендеровича. Только Шендерович сильно упрощает структуру этих «биологических видов». Люди не делятся на «быдло и небыдло», всё гораздо более сложно, извилисто и нестабильно. Как уже было сказано, «биологические виды» аморфны и нестабильны. Люди могут переходить из одного «вида» в другой, сами виды постоянно гибнут, расщепляются, появляются новые.
Это те самые псевдовиды Эриксона, хорошо известные социальной психологии. Просто в наше время, особенно в развитых странах, их стало очень много и они стали малочисленными, непрочными и рыхлыми. Так же единство «старых», крупных псевдовидов очень подорвано. Но тоже приобрели рыхлость и текучесть.
Однако всё то всё мы неоднократно слышали и видели.
По крайней мере, в России очень многие борются за создание собственных социальных миров для себя и для своих. Хотя бы на уровне круга общения. Несколько реже эти группы привлекаются для решения конкретных жизненных проблем. Тогда они становятся коллективами выживания.
Иногда борьба за создание таких коллективов принимает не слишком приятные формы. Например, хамство церковных бабушек в отношении молодых людей, зашедших в церковь. К благочестию и канонам поведения всё это не имеет ни малейшего отношения. Просто бабушки хотят, чтоб никто, кроме их тесной кампании в храме не появлялся. А если хочет появляться, то должен получить разрешение и «пройти прописку».
Именно об успехах и трудностях, с которыми сталкиваются желающие создать свой коллектив выживания, пишет Татьяна Коган.
Романы писательницы удивительно точно показывают, насколько возможности людей, объединённых в коллектив выживания выше, чем у «обычного человека». Их силы словно удесятиряются, неразрешимые в одиночку проблемы становятся вполне решаемыми, у человека появляется уверенность в себе, чувство защищённости. Он словно возвышается над обществом, получает возможность делать то, что не одобряется формальными институтами.
Но появляются и серьёзные проблемы. Коллективы выживания в нашем обществе нелегитимны и нет устоявшихся представлений, какими они должны быть и что им делать. В других же, более традиционных обществах, даже о формально абсолютно незаконных структурах доподлинно известно, что они могут и должны, а что нет…
Наши же коллективы выживания практически все являются недавними и иногда случайными импровизациями. Поэтому нередко у них нет чётких представлений о целях, средствах и границах возможностей, последствиях своих действий. Где нужно думать о своих интересах и прихотях, а где – об интересах других, коллектива в целом.
Понимание всего этого может дать только долгая активная практика и выработка устойчивых принципов выживания в конкретных, стабильных, сложившихся условиях.
Нередко критики «Социогнозиса» и других воззрений, отстаивающих коллективы выживания и самоорганизацию, обвиняют коллективы выживания в криминализации, сектантстве, подрыве единства общества.
И в этом есть значительная доля правды. Однако другого выхода, кроме создания коллективов выживания, у современных людей нет. Государственные институты, корпорации и благотворительные фонды, рабами которых они являются, де факто обслуживают всё меньше людей. Так как без большинства из нас современное производство и инфраструктура вполне может обойтись. И чем дальше, тем больше людям придётся заботится самим о себе. И не всем окажется это по плечу. Особенно тем, кто не вписан в коллективы выживания.
Не подумайте, книги Татьяны Коган – не социологические трактаты, ни «Что делать» Чернышевского, ни «Воскресение» Толстого. В них нет нудного морализаторства и рассуждения об абстрактном. Зато есть закрученная интрига, криминал, секс, наркотики и рок-н-ролл. И преданная, по-настоящему крепкая любовь и дружба между людьми. …
Сложные и актуальные социально- философские истины сами приходят в голову читателю после прочтения сочных описаний жизненных коллизий. В плане описания реалий современных российских коллективов выживания с книгами Татьяны Коган может поспорить разве что «Кома» Эргали Гера.

Татьяна Коган

Только для посвященных

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

* * *

Дом был пустой: ни мебели, ни вещей. Даже пыли не заметно – как будто прежний хозяин, если таковой имелся, скрупулезно уничтожил все следы своего пребывания. Джек обошел помещение уже сотню раз, обследовал каждый угол, но не нашел ничего, что дало бы подсказку. Ситуация казалась странной, но он не решался окончательно признаться в этом. В конце концов, стоит ли полагаться на доводы разума, в котором случился очевидный сбой? Любой адекватный человек, просыпаясь утром, примерно или наверняка знает, кто он и где находится. Джек не знал. Он словно материализовался из ниоткуда по неизвестной причине в неизвестном месте. Родился взрослым и начал жить, минуя детство, отрочество и юность. Но как жить, не имея понятия, кем ты являешься?

Это было тяжелое пробуждение. Голова гудела, а веки никак не желали разлепляться. Пожалуй, он бы не стал бороться и продолжил спать, будь постель не такой убийственно жесткой. Создавалось впечатление, что он заснул прямо на полу. Усилием воли открыл глаза и сфокусировал взгляд. Так и есть. Он лежал на голом полу в окружении белых стен. Потолок тоскливо покачнулся и замер, – он приподнялся и сел, едва не потеряв равновесие. Было прохладно. Он поежился, потер плечи. Сознание прояснялось медленно и урывками, – так выплывают из тумана призрачные очертания незнакомой местности. Джек терпеливо ждал, понимая, что ничего другого ему не остается. Проходила минута за минутой, но ответа не возникало. Зато вопросы множились с каждым мгновением.

Перевел взгляд со стены на окно. Большое, незанавешенное. На улице шел снег. Он долго следил за плавным падением снежинок. Нужно что-то предпринять. Хотя бы встать для начала. Но в глубине души он как будто уже знал, что это ни к чему не приведет. Страшная догадка шумела внутри ненастроенным приемником, но у него не хватало смелости настроить его на нужную волну. Ведь тогда правда станет очевидным фактом. Слишком чудовищным, чтобы стремиться услышать его.

Джек просидел несколько часов, прежде чем решился подняться и осмотреть дом. Это был добротный двухэтажный коттедж, судя по всему, строившийся для себя. Планировка и отделочные материалы были безукоризненны. Джек бродил по пустым комнатам, как унылое привидение, иногда останавливаясь возле окон, чтобы разглядеть панораму за ними. Впрочем, из-за белой пелены снега ничего не было видно. Сделал еще несколько кругов по дому, затем вернулся в просторную гостиную на первом этаже. Неподалеку от того места, где он очнулся, в дальнем углу валялся белый конверт. Назойливо выделялся на темном паркетном полу, – удивительно, как Джек не заметил его раньше. Хотелось подбежать, но движения были плавны и заторможены, как бывает в кошмарном сне, когда прилагаешь все силы, но едва трогаешься с места. Приближался к конверту целую вечность или дольше. Когда же заветный пакет оказался в руках, не сразу смог разорвать бумагу. Пальцы не гнулись и отказывались слушаться. Понадобилась немалая концентрация усилий, чтобы вскрыть конверт. Все, что там было – свернутый лист, паспорт и банковская карта.

Джек сполз по стене на пол. Разложил трофеи перед собой и долго смотрел на них, не рискуя прикоснуться. Не пропитаны же документы ядом, в самом деле. Он потянулся к паспорту.

С фотографии на него смотрел молодой темноволосый мужчина с мрачной ухмылкой на тонких губах. Информация о личности – фамилия, год и место рождения – ничего ему не говорили. Он задумчиво повертел паспорт и отложил в сторону. Банковская карта принадлежала тому же человеку.

Он прислонился затылком к стене и закрыл глаза. Навалилась усталость, словно сутки разгружал вагоны. Кто знает, может, он и вправду вагоны разгружал. И так перетрудился, что все позабыл, к чертовой матери. То, что Джек осознал в первые минуты пробуждения, сейчас обрело законченную форму. Теперь он мог выразить терзавшее его подозрение: он потерял память. А может, и не терял. Может, ее вообще никогда не было, и он, подобно растению, всегда существовал сегодняшним днем. Так или иначе, Джек не помнил ни единого события из своего прошлого. Не имел представления, кто он и как оказался в этом доме. И это было хреново, очень хреново. Он даже имени своего не помнил. Быть никем не очень-то приятно, и он мысленно назвал себя первым именем, пришедшим на ум, – Джек.

Разве может мозг стать полностью стерильным, неужели все ячейки памяти были уничтожены? Говорят, даже одежда способна хранить информацию о ее владельце. А человек всяко более сложный организм, чем какая-то тряпка. Значит, определенные знания должны сохраниться даже при жесточайшей амнезии. Он сосредоточился, пытаясь оценить те пласты информации, которые остались в его распоряжении. Перед глазами мелькали кадры из кинофильмов, абзацы из учебников, обрывки мелодий, фрагменты диалогов, моторика движений – целые залежи знаний, которые он когда-то успел накопить. «По крайней мере, не придется снова идти в начальную школу», – усмехнулся Джек. Положение было не из приятных, но он не ощущал отчаяния. Возможно, эта крепость духа была следствием шока. Рассудок только начинал справляться с неожиданной проблемой и на всякий случай заблокировал способность чувствовать, чтобы подопечный не спятил. Если так, он не против. Депрессия ему сейчас ни к чему.

У него есть родные и друзья, – должны быть. Они непременно найдут его, отведут к лучшим докторам, и однажды память вернется. Он снова станет стариной Джеком (или как там его зовут), которого они знали долгие годы. Кстати, о годах. Интересно, сколько ему лет? Жаль, в доме нет зеркала.

Уже вечерело. Снегопад прекратился, одинокий квадрат окна угрожающе темнел наступающими сумерками. Джек поднялся, чтобы рассмотреть уличный пейзаж. В стекле отразилась чья-то фигура. Замерла в нерешительности и стала приближаться.

Он не узнавал этого человека. Понимал, что видит собственное отражение, но не мог отождествить себя с ним. Незнакомец копировал его жесты, двигался в унисон. Но был абсолютно чужим. «Неужели я мог позабыть свое лицо?» – это открытие неприятно удивило его. Он посмотрел на ладони, задрал рубашку и внимательно изучил плоский живот. Странно. Тело казалось ему родным и знакомым. Вот и родинка возле пупка, он ее отлично помнит. Развитые мышцы пресса, все верно. Но лицо? Бред какой-то. Будто к старому туловищу приделали новую голову. Горько усмехнулся и застыл, глядя на отражение в стекле. Затем кинулся к паспорту и потрясенно уставился на фотографию. Лицо на документе и то, что он видел в окне, были идентичны.

Он снова и снова перечитывал скупые официальные сведения. Так вот как его зовут на самом деле. Смирнов Кирилл Андреевич, уроженец такого-то города, тридцати трех лет от роду. Не женат, детей нет… Хоть ты тресни, не ощущал он себя Смирновым Кириллом. Совсем не ощущал.

Ходил из угла в угол, не отдавая себе отчет в том, что делает. Окажись поблизости невольный зритель, подивился бы загадочному поведению человека, бесцельно слонявшегося по комнате и невнятно бормотавшего что-то под нос.

Темнота за окном приобрела мерцающий синий оттенок. Высыпали звезды, под их блеклым светом мягко поблескивали сугробы. Джеку остро захотелось на свежий воздух. Поднял с пола куртку, в которой спал. Замешкался, отпирая замок двери, и вышел из дома.

Было морозно и необычайно тихо. Даже снег не скрипел под ногами. Широкая улица оказалась пустынна и как будто заброшена. Хотя редкие дома по обе стороны по всем признакам имели обитателей. Там тропинка к дому расчищена, там у ворот свежий отпечаток шин, а в соседнем дворе горит тусклый фонарь. Трудно судить о местности в неверном свете звезд при нестабильном состоянии духа. Но скорее всего, это небольшой коттеджный поселок неподалеку от города. Причем поселок для жителей небедных. Джек оценил размеры и вид строений, частично скрытых внушительными заборами. Названия улицы и населенного пункта он нигде не заметил. Можно было прогуляться дальше, но, честно сказать, чувствовал он себя неважно, вдобавок продрог – тонкая куртка почти не защищала от холода. Нужно вернуться домой и накопить силы для обследования территории и выяснения обстоятельств. Он займется этим завтра утром, а сейчас надо поспать. Ускорил шаг. За несколько минут снег подмерз и теперь шумно скрипел под ботинками.

Стр. 1 из 61

* * *

Сейчас